Анна Максимовна и
Михаил Тихонович Качеевы.
Зубова Поляна, 1985 г.
M. Буздунов,
отец Анны Максимовны, крестьянин из Новых Выселок. 1947
г.
|
Анна Максимовна Качеева, прежде чем поселиться с
семьёй в райцентре со своим мужем Михаилом Тихоновичем, инвалидом войны,
мно-го лет жила по лесным посёлкам и кордонам, где он работал бухгалтером на
лесоразработках (см. рассказы сына
Качеевых Виктора о жизни в лесных посёлках). В Зубовой Поляне они жили на улице Гагарина, 38 (Анна
Максимовна и сейчас живёт там же).
Она родилась в Новых
Выселках (Бозуновке), большом мордовском селе Спасского уезда
Тамбовской губернии, в начале 20-х годов прошло-го века. Девичья фамилия её
— Буздунова. Отец крестьянствовал. Мать занималась
хозяйством. Но это
определение "крестьянствования" только в самой общей форме определяет
занятия крестьян-мокшан конца XIX-начала
XX века. Главе семейства приходилось не только
па-хать, сеять, убирать урожай, но и заниматься извозом, плотничать, плести
лапти, сапожничать. А его хозяйке —
и на земле рядом с мужем работать, и рукоделием заниматься.
Кроме работы на земле, одним из главных занятий для
мордовских крестьян из Новых
Выселок был артельный строительный промысел. Как только осенью заканчивались
полевые работы, так, сбившись в артели, они с плотничьим инструментом
подавались на заработки в сто-рону Рязани. Порой доходили и до Москвы. Там
нанимались рубить избы, бани, заготавливать стройматериалы (продольными
пилами пили-ли на доски брёвна). Делали и каменную кладку,
хотя для мордовских мужчин, выросших и живших в лесах, плотницкие работы
были спод-ручнее.... Всё это приносило живые деньги.
Женщины-мордовки в зимнее время занимались
ткачеством — ткали белое полотно, из которого шили рубахи, мордовские
платья (которые потом вышивали), полотенца. Часть полотна продавали.
Одним словом, работали сами, работали, подрастая, и ребятишки.
Жизнь была нелёгкой : "Помню : отец придёт, бывало, с поля,
ляжет на топчан, который стоял в сенях, и лежит на животе, в холодке,
вытянув руки. Спина вся мокрая, глаза закрыты...
Лежит, молчит..."
Но те, кто так тяжело работал, особенно не
бедствовали. Да и работали, чтобы не бедствовать : "У нас
даже была большая по тем временам ценность —
ножная машинка прославленной фирмы Зингер. Ею очень гордилась мать.
А отец гордился
настенными швейцарскими часами с боем. Каждый час
механизм часов начинал шуршать, ворчать,
а потом раздавался звон... Послушать
его приходили соседи и родственники.
|
А я и соседские
дети, украдкой,
когда взрослых не было, подкручивали стрелки вперёд, чтобы часы звонили чаще... Всё это он купил на ярмарке на заработанные
отхожим промыслом деньги. "
В Новых Выселках была большая церковь, построенная,
как было принято в те времена, всем миром, то есть на средства жителей,
которые "складывались" и по-купали стройматериалы, нанимали строителей. Сами
работали на строительстве. Всем миром назначали мировую повинность (иногда
это делал староста) : напри-мер, от каждых пяти домов —
подводу, от каждого
дома — по дюжине яиц (которые для скрепления цемента клали в бетонный
раствор), от десяти домов —
по ра-ботнику и т.д.
Таким образом построенной церковью гордились
— она возвышалась над селом, была
видна издали... И эта церковь потом, в годы, когда началось раскулачивание,
стала причиной смерти некоторых жителей села.
Около церкви стояла, как и было положено, высокая
колокольня. И вот, когда комбеды (комитеты бедноты), в которые записалось много местных
бездельников, стали приходить в дома крестьян и отбирать скот и
добро, а самих высылать в Сибирь или на Север, то эта колокольня стала наблюдательным пунктом
комбедовцев.
Живя в вечном страхе не только за нажитое, но и за
собственную жизнь, крестьяне стали убегать из села.
Готовиться ста-рались незаметно, а потом неожиданно на повозках выезжали со
двора, нахлёстывая лошадей. Таким образом некоторым вначале удалось скрыться в окрестных
лесах. А потом на колокольне появился этот пост, на котором, сменяя друг
друга, наблюдали за селом сельсоветовские активисты. Как только они видели
приготовления к побегу или сам побег, то подни-мали тревогу, и за
бежавшими устремлялась погоня. И ненависть их была такова, что в ход
пускались и оглобли и оружие. Некоторых убили.
"Нам шепнули, что скоро настанет наш черёд. И отец
с матерью решились. Закопали во дворе и на огороде кое-какие цен-ные вещи. Машинку
Зингер и швейцарские часы, аккуратно завернув, закидали в яме навозом.
Понаблюдав за колоколь-ней, поняли, когда происходит смена наблюдателей, и в
тот момент, когда там никого не оказалось, выехали. Так нам, каза-лось, удалось спастись
от раскулачивания.
|
В. Маковский. "Ткачиха с внучками",
1886 г.
|
Оказались в Щёлково под Москвой. В
это время там строился аэродром, нужны были рабочие руки. Стали работать, но
через некоторое время начальство обнару-жило, что справка
отца поддельная — страх раскулачивания и последующих репрессий
был настолько велик, что когда собирались бежать, отец решил пойти на риск и вместо печати
к справке, которая заменяла паспорт, приложил пятак. Надеялся, что
канцеляристы окажутся невнимательными. Не вышло. Очевидно, на такую наивную
хитрость в то время пускались многие....
Не только отца, но и мать, и меня,
девчонку-подростка, арестовали и отправили в уездный город Спасск, где посадили в тюрьму. И стали разбираться. Через неко-торое время
уездные власти решили, что
отец всё же не кулак, и всех выпустили. Наверное, именно участие в
следствии уездных властей помогло нам
избежать разбирательства нашими местными завистниками, которые скорее всего признали бы
нас кулаками с соответствующими последствиями. Так что репрессии в годы
раскулачивания
нашей семье — в
отличие от многих других из Новых Выселок — обошлись
лишь большим страхом, мытарствами по стране и
недолгим тюрем-ным заключением.
...Вернувшись в Новые Выселки, выкопали швейную
машинку и часы — их активисты не нашли
(хотя некоторые вещи из дома всё же пропали). Они потом были в нашем доме в Зубове. И
бой часов забавлял и радовал уже наших с мужем шестерых детей.
А церковь взорвали во время войны, когда строили
дорогу — кирпичи на неё пошли."
Читайте также
рассказ А. М. Качеевой о том, как она и её сверстницы работали во время
войны на "трудовом фронте."
Прислал В. Качеев, г. Набережные Челны
Отредактировал С. Оленин. Январь 2005 г.
_____________________________________________________________
Примечание : в
книге
"Память" (только в 1-й её части), в которой содержатся имена репрессированных и реабилитированных
граждан Мордовии, есть имена и 31 жителя Новых Выселок (из
них 5 расстреляно) : 3-х священников
(2 расстреляно), 3-х служащих, 1 рабочего, 25 крестьян. Список этот
далеко не полный, т. к. в нём имена только тех, кто был репрессирован
(расстрелян, выслан, заключён в лагеря),
проживая в Новых Выселках в середине-конце 1930-х гг. Нет имён высланных в
ходе "сплошной коллективизации" в конце 1920-х гг. Нет имён убитых, сбежавших, а также переехавших
и репрессированных в других районах Мордовии или других областях. Кроме
того, нет имён членов семей, которые репрессировались и высылались
вместе с
главными обвиняемыми. В 1920 г. население Новых Выселок составляло
4182 человека, в 1926 г. — 3814 человек.
Другие рассказы о коллективизации,
раскулачивании и репрессиях :
Как я был репрессирован в Мордовии : мемуары И. Сибиряка
Как мы раскулачивали
— воспоминания комсомольца
Председатель заставлял сеять пшено
Память
Последний ямщик
Крестьянин из Матвеевского
Колхоз в Пензенской области
"Живой в могиле" :
мемуары писателя П.Левчаева
Украденное детство
Солдат Солдатов
Наперекор судьбе
Рассказы узников мордовских лагерей
zubova-poliana@mail.ru
|
|